Space||Didier Mar.& Space/
Mag.Conc.|
From Space to Earth

Часть 6. Князь Мести
Глава 13. Чертовщина

Чертова лавка Быстро шел он на поправку. Стариковскую же лавку Сам пока не достигал И на помощь Билич звал. В первый день на ней застряли Часа на три. Обсуждали Гибель Кати, старика. Затряслась его рука, Что свободной оставалась, Что-то с хрипом вырывалось И задергало его. Или что-то от него Непонятно исходило? - У нее вдруг защемило Верх желудка - вроде спазм, Вниз прошил ее «оргазм». Что-то в солнечном сплетеньи Вдруг возникло, во вращеньи, Вырастая, отошло, Вот и вырвалось, ушло. Оба выпрямились разом. Потрясенная "оргазмом", Обернулася к нему. - Я потом все объясню,- Он сказал, погладив руку Ей, и, видно, через муку Приподнялся и пошел. Видя, что нехорошо С ним, она его обняла И фактически подняла, В дом уж на руках внесла, До постели донесла. Гитара
- Я смотрю, на полке эта - Бронза, что за статуэтка? Да массивная она. Хоть в деталях не видна Мне отсюда, она странно, Чем - скажу я, Пол-Ивана Мне напомнила вчера. Знаешь ли - по вечерам, Мне когда уж не лежится, Кажется - она двоится, Иль колышется слегка, Или движется. Пока У меня психастения, Что еще? - Гипотония?... Я маленько промолчу. Но как встану - уточню. - Нет, не кажется, не глюки, Объясню все по науке. Муж из глины сам лепил И из бронзы сам отлил Именно он Пол-Ивана. Когда имя свое странно Пол-Ивана получил, Показав избыток сил, Сравнен был с Иваном русским, Патриот же мой прорусский Не согласен с этим был: Очень высоко ценил, Вдвое выше русских ставил, Это имя и оставил, С ним - и бронзовый кусок. Центр тяжести высок, А опора - ног три точки, И он очень неустойчив. И качает вот его. Больше нету ничего. Он показывал движенье, Когда есть землетрясенье Хоть ничтожное совсем И сейсмографам не всем Пусть доступное. Но очень Странный случай: как-то ночью Зашалил у шкафа, тут, Вдруг со мною Сигизмунд, Я хотя и повалилась, Но вдруг сверху очутилась, В то ж мгновенье по спине Конь копытом врезал мне. Шрам там долго красовался. Колоссовский жив остался. Конь хотел его убить. - Этого не может быть! - Да сама я это знаю - Все равно я так считаю. И еще - качался он, Слыша струн гитарных звон. - И, я думаю, недаром На стене висит гитара? Ты играла? Муж играл? Я ведь так и не узнал, Как погиб он и давно ли? - Извини, не все равно ли? - Кто он был? - Антифашист! Объявили - террорист. Тигр - слышал? Так прозвали. - Да, по радио слыхали. - Замечательно играл Он и песни сочинял, Сам и пел он их прекрасно. Он учился тому. - Ясно. - Вы учились убивать, Он же - песни сочинять. И страшна ошибка эта, Что растили мы поэтов, Не растили мы бойцов. Верили мы в болтунов: Запад любит, приближайтесь - От России отдаляйтесь. - В чьем же мире жили вы? - Жили мы без головы. Веселились в детском саде! В КГБ или в Моссаде, В ЦРУ, в конце концов, Обучаться б. Нету слов: Тигры стали соловьями. Обессилились мы сами. Ты научишь убивать И без промаха стрелять, И метать ножи, гранату, В общем все, что только надо, Его сына? - Как его? - И его и моего. Стал бойцом ведь самоучкой Муж, из всех, пожалуй, лучшим, Но не профессионал, И давно он ожидал (И я тоже ожидала) Встречи с профессионалом. Вот и выследил его, То есть мужа моего, Очень профессионально На пути домой недальнем Колоссовский. Он и взял. Муж сознанье потерял От какого-то удара - Обучали вас недаром: Не слабее вас он был - Сигизмунд его убил. - Как!? Сознанье - ты сказала... - Я еще не досказала. Жгет меня и до сих пор Между ними разговор, Как в наручниках очнулся Муж: - - Так вот как я наткнулся! Глупо, глупо, без борьбы Захватили. Кто же Вы? Мы с женою ожидали: В Вас, как профессионале, Я достойно встречу смерть, А придется умереть Мне под пытками, в гестапо? Заковали Тигру лапы. - - Это не исключено. Есть, конечно, одно НО... - - Я надеюсь - не в последних Вы у них? - - Нет, в самых первых. Я полковник. - - Я сержант! - Муж был счастлив, он был рад! Он ведь был большой ребенок, Он поэт и Тигр - с пеленок. Колоссовский понял все - И не смог он сдать его: - - Сколько лет женат ты? Дети? - - Если есть, то лишь в проекте. Я давно ее любил - Под венец уговорил Я ее пойти со мною Лишь недавно и не скрою: Двадцать дней жену я знал, В двадцать первый ты поймал. Двадцать дней прожили вместе! - - Хорошо, добавлю десять, Чтобы мог ты долюбить, Дело жизни завершить. Есть оно? Таких я знаю. - - Да, я песню сочиняю. Я отдам ей девять дней, На десятый день - убей Ты меня, я умоляю! - - Я детей не убиваю, Слабых, женщин, стариков... И поэтов. Вот таков Кодекс профессиональный. - - Это что-то ненормально: Лишь в гестапо их сдаешь? - - Шанс даю тебе, ну что ж. Кличку Тигр помянул ты? Дни распишем по минутам. Ночь для песни и любви, День - учеба и бои. Обучу. - Ты парень ловкий. Тренировки, тренировки! Слово я тебе даю, Что погибнешь ты в бою В день десятый: вызываю Взвод солдат и начинаю Поиск, чтобы взять живым. Офицеры будут. Им Не впервой брать террориста - И умеют это быстро. Все, умеют что они, Ты освоишь в эти дни. На десятый можешь скрыться И уйти через границу, Если это мы дадим. Можешь бой принять и им Нелегко в бою придется, Кличка коль не зря дается. А обычно это так. Принимаешь ты? Ну как? - Совершенно потрясенный Муж молчал. В меня влюблен он Был давно и оценил Только, что ему продлил До конца медовый месяц Этот странный чужеземец. Потрясенный муж назвал, Называть мне приказал - Светлым Ангелом Прекрасным Своего убийцу! - Ясно. Колоссовский ничего Не сказал, что он его Одарил не только этим - Подарил ему бессмертье: Сын?! - Еще. Когда б ты знал, Сколько песен написал И каких прекрасных! Будут Петь их сербы, не забудут. Только кончится война, Будет петь их вся страна. Space||Magic Fly|Velvet Rape - Бархатное изнасилование Бархатная пуля
Говорю тебе я сразу: Не проси меня ни разу Спеть, зарок себе дала - Кончится когда война. Правда, есть три исключенья - Для меня хоть и мученья, И одна из них - романс. Футурбыль они - про нас. Так как Билич попросила, Для нее переводила Я - не вышло все же, нет: Не поэт я, не поэт. - Билич - ты, еще есть кто-то? - Это мужа, значит, тетка, В общем, русская родня И в России. Не как я - Как картограф всем известна. Но тебе не интересно И до этого нет дел. Петь я буду, как он пел - По манере и сердечно, Не по качеству, конечно - Накануне и тогда, Как случилася беда. Ведь его я умоляла, Хоть - откажется - я знала, В ночь дождливую уйти На коне и не пройти Ни на чем другом другому. - Поступить не по-мужскому? Словно заяц? Словно мышь? Кошки балуются, ишь! И любить ты будешь мышку? Сыну скажешь: пусть он слишком И ничтожный, но - отец И люби его. Конец! Ты конца такого хочешь? На коне дождливой ночью. Иль на брюхе под конем. Одиссей! Я выду днем. Никогда не побегу я. И сражусь, пусть как могу я. Пусть не тигр, но боец И поэт я, наконец! И твои глаза люблю я - В них себя не уроню я! Только ОН меня убьет! Как два месяца пройдет, Становись его женою.
Все! Прощаемся с тобою! И заплакала она. - Но ЕГО ты не жена, - Волк заметил машинально, - Кончим мы на том. - Нормально, - Успокоилась она, - Я - за ним. И мне видна Оказалась вся картина. Это просто ведь обидно: Он их всех переиграл, Сигизмунд потом признал. Незаметно подобрался К ним, верней, он их дождался, Спрятавшись в большом дупле - Это видно было мне. За спиной их. С автоматом. Сто процентов! Он: - Ребята! Я сейчас для вас спою Песнь последнюю свою! Для кого вся оперетта? Серый мой, скажи мне это! Что же я? Не человек? Был бы ты, они б во век... Да их просто б не осталось, Все бы в клочья разметалось. Для чего? И для кого - Вся комедия его? - По порядку поступленья Я вопросов открыл пренья. Первый, значит, - для кого? Для тебя и для Него, Остальные - очень просто: Для меня и для Колосса. - Для кого же - для Него? - Да для сына для его, Твоего, промежду прочим. Я не грубо? - Нет, не очень. А при чем ты и Колосс? - А при том, когда б пришлось С прошлым Биличам прощаться И за будущее взяться, И придется все же, мать, Тебе мужа выбирать, Зазвучит тогда вот эта ПЕСНЯ (а не оперетта) Лебединая его. Поняла ли ты чего? Так. По жанровым вопросам Я ответил тоже просто: ПЕСНЯ! И запомни впрок: Не комедия - Урок. Не известно - как на много На людей и как надолго. То к вопросу: Для чего? Для бессмертия его, То есть, значит - для народа. Поступил вопрос: а кто ты? Человек ты? Вовсе нет. Потому что он - поэт, Для него ты есть - Богиня, Ты бессмертишь его имя, А не только его кровь, Для него ты есть Любовь, А не баба, как для грешных Для всех нас. Итак, успешно Трудный я вопрос закрыл. Следующим поступил Несколько вопрос противный: Поступил бы я противно? На вопрос отвечу: да! Да я в жизни никогда, Как бы я бы ни старался, Как бы я ни надрывался, Не сумел бы просто ведь Так красиво умереть. Это надо быть поэтом. Не способен я на это. Несмотря на весь мой вид, Рядовой перитонит, Следующий, он уложит, А не то и прямо может Пуля-дура, не смешно? И спросил бы я еще, А ответить, может, трудно: Эта пуля Сигизмунда, Она дура или нет? . . . . . . . . - Нет, она, конечно, - нет. Странно как! Она - не дура, В ней - Колосс, его культура! Я б считала... подлецом, Если б он...его лицо... Изуродовал бы...пулей. - Этот мы вопрос вернули В философские круги. Что ж они хотят, враги? Что, убить твоего мужа? На хрена твой муж им нужен? Да хоть первый, хоть второй, Вот меня возьми - на кой Им меня мочить, сам если Я на спор мечусь на рельсы Сквозь идущий поезд, а? Что для них жизнь дурака? Одного, другого, сотни, Да хоть тысяча отсохни. Что же важно, хочешь знать? Да! Лицо не потерять! Низачто! Ни на секунду! Удалось же Сигизмунду, При порядках подлецов, - Высветить его лицо: В террориста не поверят! - Смог Колосс, и в полной мере, - Освятить его, поднять В подвиг духа тот, понять Что пока еще не сможем. Может, песню о нем сложат. И в бессмертие введут У народа. А ты тут Мне твердишь про оперетту. Баба старая. Ты эту Нам Богиню - не марать, За чей взгляд шел умирать Одиноко и бесстрашно В той неравной рукопашной, Шел в тигровый свой момент Выдающийся поэт. Мне плевать, красива ль песня, Если жизнь и смерть - как ПЕСНЯ. Пой, Богиня, для меня. Не достоин, правда, я. ПЕСНЯ Песнь первая Не много ж осталось мне жить, Но я не покину мечту: Хочу бесконечно я пить Твою красоту, красоту. Меня одари, одари Улыбкой своей неземной И эти последние дни Там, в вечности, будут со мной. Хочу целовать, целовать Я плечи твои и глаза, Алмазами будет сверкать На черных ресницах слеза. Ее не гони, не гони. Мне в сердце она упадет И в эти последние дни Мне стойкость былую вернет. И смело я выду на бой, Им дерзко в глаза посмотрю. Ничтожны враги предо мной, Раз Ты мне сказала: люблю. Не много осталось мне жить, И ты не гони, не гони, Хочу бесконечно любить Тебя я в счастливые дни. Волчица И, закончив, разрыдалась. - В общем, схватка продолжалась Несколько всего минут. Он крушил их. Сигизмунд, Подполковника спасая, - Казимира?! Понимаю! - Его сердце прострелил, Получилось - как просил Он его. Мне почему-то Он велел за Сигизмунда Замуж выйти, как убьет. Но смотри, что он поет В своей песне про Волчицу - Как могло это случиться, Что все знал он наперед?: Это я - не он поет: Песнь вторая Ты красивый и могучий, Самый быстрый, серый волк! Я была бы самой лучшей, Если б ты любить бы мог. Я любить не перестану, А меня ты не люби - Я твоей волчицей стану, Скрашу волчьи твои дни. Смерть к вам поздно или рано Зверобои принесут - Залижу твои я раны, На себе перенесу. Разгромят, не сомневайся, Все урочище твое. Навсегда перебирайся В темно логово мое. Здесь мы, в дебрях Глухомани, Будем, волк, с тобою жить И волчат не перестанем Беспощадными растить. В вожаках огромной стаи Мощных, как и ты, волков Встретим ночью, окружая, Беспощадных мужиков. Помолчал он удивленный И пожалуй - потрясенный: Что на это скажешь тут? - Да...И что же Сигизмунд? - Может он - моя святыня, Я наложница, рабыня, Как велел муж, отдалась Ему в полную я власть. Но мужчины бессердечны. Это же бесчеловечно - Я женой быть не могу Перед богом на виду, А важнее - перед сыном. Как представлю - просто стыну. Сделал милость, что убил, Но женой быть - выше сил. А тебе рожу я сына - Будет мощный он детина, Как и ты, мой Серый Волк. И легко возьмет мой в толк: "Старший мой,- смогу сказать я,- Настоящие вы братья, Как и братья-молодцы Ваши славные отцы, Что в одном окопе встали, Нашу Родину спасали". И сравни: другой бы - враг Югославии - никак Невозможно быть женою. Сжалься, Серый, надо мною. Отдаюсь тебе во власть. И открылась. Дальше - страсть Окатила их волною. Сжалься тоже надо мною, Мой Читатель, не проси - У меня не хватит сил Рассказать про то умело, Как слилися оба тела Совершенной красоты. Ты представь, что это ты ,- Все получится прекрасно, И родник забьется ясный В месте встречи двух начал Новой жизни. Кто кончал Описание такое Столь короткою строкою, Тот всегда меня поймет, Или сердце разорвет Мое бедное больное - Что там бьет в него такое - Прямо сам адреналин? Ты родись, родись, наш сын! Вставай! Мы опять вернулись к паре Молодой и их гитаре. - Я опять бы попросил, Если хватит твоих сил, Спеть последнюю мне песню. - Я спою без всяких "если", Да тем более - она К русским, к вам обращена. Как, бывало, отступали И с земель своих бежали Сербы, выкопав гробы, Забирая предков, вы И представить не могли бы, Как мы ждали - помогли бы Русские нам хоть чуть-чуть! Направляясь в горький путь, Торопливо собираясь, От фашистов отбиваясь, Чем попало, кто как мог, Все на северо-восток Обращали взор, к России, Умоляли и просили: Умоляли и просили - Поднимайся! Знали все У нее самой совсем Плохо дело. Как начнется Их обстрел,- Вот Русь проснется,- Говорили мы,- тогда Отольется вам беда Наша новым ураганом! Да поможет Русь славянам Православным, как всегда! Заклинанья пел тогда Муж, он думал: доберется Песня к вам - и Русь проснется. Песнь последняя Проснись, Россия, и очнись от снов. Пока спала, без боя и без драки Перекусали ваших (ч)удаков Приветливые евровурдалаки. Вся нечисть мира хлынула сюда, И оборотни дом заполонили. Проснись, Россия-мать, пришла беда! Спасай детей, пока еще ты в силе! Очнись, братва, Россия-мать в беде! Не вышел враг, как было, в чисто поле - Проник он в дом, и он теперь везде. Вставай, руби осиновые колья! Не отдадим мы нечисти невест, Детей, земли не отдадим мы боле. Свети нам ярче, православный крест! У нас в руках осиновые колья! Лингвистика - Сына надо обучать, Чтоб мужчиной мог он стать Сильным, умным и умелым И, конечно, чтобы смелым. - А не рос иркэ бала? - Это новые слова. В первый раз от тебя слышу. Ну давай, переводи же! - Значит - маменькин сынок. - Повторить бы снова мог? - Ну, иркэ бала. - Запишем! - Да зачем? - Учу, как слышу От тебя твои слова. Очень нравится – бала: Балалайка – будто слышу, Сразу видно – про детишек, Сразу видно – баловать. Вот, успела записать! - Раз ты русский понимаешь - И татарский, значит, знаешь. Обменялися слова, И пример как раз - бала, Больше двадцати процентов - Это у интеллигентов. Говорит же весь народ На татарском. - Как так? - Вот: Со своим, народ, он братом Разговаривает матом. - Да, ругается народ! - Это пропаганда врет! Это - русских унижают, Может и не понимают: У интеллигентов - мат, Люди ж просто говорят На своем родном обычном Языке, для всех привычном. Разговорный то язык И народ к нему привык. Мат татары подарили, Так нам в школе говорили - Это ж, знаешь, первый класс. Государственных у нас Два - один литературный И другой язык - культурный, Иль народный назовет, Он из почвы сам растет, Тот, кто вырос в нашей почве И другой узнать не хочет. Оба русским мы зовем. Если школьников возьмем - Возле школьного забора Будем слушать разговоры. Говорят, что мат стоит. Чушь! Там школьник говорит Просто не литературно - По-народному, культурно - Разговорным языком, Очень образным притом. И возьми-ка сочиненья - Ты увидишь иссушенье Языка, да и мозгов - Обучение умов Языку литературы Десять лет! Язык культуры - Из земли, он сам растет: Только в детский сад придет, Все - язык культуры знает, И не только понимает, Его сразу признает, Хоть отец ремнем и бьет, И ругается при этом Не на языке поэтов. В каждой точке всей страны Говорим на этом мы Языке, и он - свидетель, Что едины мы, а эти, Эти все учителя, Ох, сказал бы про них я! Все доценты, профессура Нас членят, мерзавцы, дуры, Лбами сталкивают. Да! Кровожадная орда! Ведь они отлично знают, Что он нас объединяет И - чем дальше, тем сильней. Вон флотилия, на ней, Возле самой Антарктиды, Моряков всех обойди ты, Китобои, сто ребят, По-какому говорят? Да, конечно, по-еврейски! А ведь знают европейский. И английский, боже мой. А используют - родной. Хоть сто лет на море будут, А его не позабудут. Отучить наверняка От родного языка, Все считают, очень сложно. Я считаю - невозможно. Вместе с нами он уйдет. Мы помрем, коль он умрет. И еще я вот что знаю - Боя я не представляю Без родного языка, Не сработает рука. Это будут просто тиры. Наш расстрел. И дезертиры Это выдумали все Про язык наш. Это - все. - Катерина приказала, Чтоб я юмор понимала. Научусь. Пока как быть? Не могу я различить! Это юмор или правда? Не умею пока, право, Это он или не он? - Сволочь я со всех сторон! Знай, что в нашем русском правда Сплетена в клубок с неправдой, Той, которая – не ложь, Небылицу в нем найдешь, Быль и небыль, побасенка, Басня, байка для ребенка, Байка и для старика, Сказка-ложь для дурака И намек, и прибаутка… А была, конечно, шутка, Шутка - ложь, да в ней намек И красавицам урок. И не надо, брось учиться. Дай тобою насладиться. И он тесно к ней приник. - Матурлык ты, матурлык! - Погоди-ка, запишу я. - Да тебя не отпущу я! И пошло по колее, Той, что вечна на Земле. Пьянка Колоссовский прибыл мрачный. - Не совсем идут удачно Что-то наши, брат, дела. Контрразведка приняла В результате потрясенья Очень жесткие решенья. С ядерным он лишь сравним, Тот удар, что был по ним, Вертолетчикам дремавшим И в казарме отдыхавшим Нанесен - всему полку. И направлен я к Волку, Автору того погрома... - Взаперти сидим мы дома, Не слыхали ничего. - Нет, послушайте его! На нее бы посмотрели! Неужели вы СИДЕЛИ? Не сказал бы я того, Поглядевши на него. Отчего ж тогда девица Эта просто вся светИтся, Отчего же расцвела, От сидения она? Отчего светЯтся - знаю И я вас благославляю. Но - тревожные дела. Пенхежевскому дала Полную свободу действий Контрразведка. Вам на месте Оставаться здесь нельзя. Я продумаю, друзья, Свадебный маршрут дорожный. А сейчас мне, сколько можно, Расскажи-ка, Серый Волк, Как ты вертолетный полк Ликвидировал недавно, Будучи бессильным явно, Неспособным, вижу я, Без живого костыля Доползти до туалета? Пенхежевскому я это Должен завтра доложить: Он намерен обвинить Ваше волчее созданье (Про Россию - умолчанье, Слава богу, но - пока, "Выплывет", наверняка) В преступленьи всего века Против...против человека. А конкретно - надо знать, Как же ты сумел достать В арсеналах Пентагона Новое оружье оно, Что ты страшно применил И которым разгромил, А точней сказать бы можно: Ты их просто уничтожил, Не оставив от полка Ничего. "Найди Волка И подробно все проведай!" - Вот приказ мне. Без обеда Я немедленно умру. - Если, значит, не пожру, Или если не дерябну? - Ах, смышленый! Верно. Зябну. И трясет всего меня Со вчерашнего аж дня, Как все наше заведенье. Ну, колись-ка, привиденье! Словно сказка, словно сон - Очутились за столом: - Скатерть-Билич-самобранке, Удавись, дошманы-янки, Нету равных на Земле, Как и впрочем - на Воде, А на Небе - мы не знаем, Но пока! И выпиваем, То есть, значит, за нее И за счастие ее, За любовь и за удачу! - За ее детей, впридачу! Плотно новый тост прошел, Сразу - третий: - Хорошо! Чтобы вырастила быстро Батальон антифашистов! - А второй мой, значит, тост - За поставленный вопрос! Без поллитра, верно, братцы, В нем никак не разобраться. Да и есть ли тот вопрос - Вот в чем главный ведь вопрос. Так за новое оружье! - Надо выпить, братья, дружно, За Великий Голова, По-татарски: Зур Башка, И спасенья ради мира Пятый тост - за Казимира!… По поллитру как допьют, Так вопрос этот - добьют. Алхимический вопрос Есть легенда - Белый Ангел, Не волнует нас, не так ли? Есть и мистика, она Не волнует нас пока. Что же нас волнует снова? - Биогеоподоснова. Убивает жертву скат - Электрический разряд. Чешешь волосы - светишься, Этому не удивишься. Если накопить заряд, Будет человеко-скат И убьет он с расстоянья, Небольшого. Но, вниманье, Если вырастим кристалл - Человеко-лазер стал, Расстоянье - не помеха. Это первая лишь веха. Вот ты призрак увидал - Подоснову его знал Еще в школе: окисленье Это: фосфора свеченье, Как гнилушек, светлячков (Доказал В.В.Петров). Это значит что, ребяты? То, что кальция фосфаты Удалось восстановить В фосфор, начал он светить ("Фосфор" - значит: "светоносный", Изъяснялись греки просто). Чтобы фосфор получить, Надо крепко измельчить Минералы: апатиты Или, скажем, фосфориты, Размешать с песком, углем, Раскалить в печи, притом Герметичными в ней «двери» Быть должны, к тому ж потери: Электричество терять, Кислород не допускать. . . Примитивное мышленье Скажет: это достиженье Технологий ваша мать В жизни реализовать Не сумеет, мать-природа. Но известно же народу: Ты на кладбище пойди - Там фосфаты из кости Восстанавливают просто В этот самый светоносный, И струится фосфор там По кладбищенским крестам, Заводского нету жара, Ну конечно, в виде пара, Отрываясь с ветерком, Сохраняя крест притом Наподобье человека, Сам светясь в ночи. Из века Человек его бежит И о призраке кричит. Это светит фосфор белый. Дымзавесу тоже делал Из него же человек - Это в наш, военный век. Это Белый Ангел, просто Колоссовского был роста, С распростертых твоих рук, Знать, над притолкою, вдруг Отрастил он, Ангел, крылья, Что тебя так удивили. Он тебя не заметал - Ты от фосфора сбежал. Пар на месте не остался, Постепенно расширялся, Белый Ангел вырастал, Колоссовского застал Он врасплох. Еще бывает - Черный фосфор получают: Черный - полупроводник. Черный Ангел - не из них, И берутся не фосфаты: Восстанавливать сульфаты В серу и сульфиды. Да, Белый фосфор - дым всегда Перед дьяволом, то верно, Но потом запахнет "серой" (Это пахнет SO2). Сероводород едва Образуется - чернеет Все, что на себе имеет Из металла. Вот она: Подоснова вся видна, То есть видная причина Этой всякой чертовщины. Это химия была. Наши тяжкие дела Требуют поглубже, братцы, - До алхимии добраться. Технологии запрет На Природу? Его нет! Из сульфатов в Черном море Рыбам и другим на горе Дали сероводород, Море целое, так вот, Невидимки, ведь, микробы, Их совсем не столько, чтобы Морю целому кишеть - Пленки тоненькие ведь Это все и производят - Не на монстре на заводе. Фактор мелкий - нет его И не видно ничего. И такой природный "фактор" Есть в нас - "ядерный реактор". Слава богу, можно жить - Человек его включить Произвольно не умеет И не дай бог, коль сумеет. Он включается, когда Разразилася беда, Только, в общем, во спасенье. И, быть может, к сожаленью, Чтобы близких защитить Или даже отомстить, Когда горе потрясает Организм, не управляет Этим делом сам никто И один причем - ничто, Только пара близких очень. А удар масштабный, хочет Пенхежевский приписать Мне который, его дать Да почти что невозможно. Расскажу еще, что можно, Знаю или только сам Здесь догадываться стал. Есть магические числа В физике, мы перечислим Первых несколько из них, Не касаяся других: 2, магическое 8, 20, дале 28…. И сказать теперь пора: Стойкость атома ядра То количество протонов Создает. Когда нейтронов Столько ж – стойкость без конца. И такого молодца Знаем: кальций сорок-двадцать – Сверхустойчив, распадаться – Не заствить никому. Я не знаю, почему Организму – удается Иногда, когда придется Испытать особый стресс. Дальше – знаем весь процесс: В калий сорок-девятнадцать И при этом распадаться Будет также в позитрон, И еще дает нам он, Тот распад, или нейтрино, Или же - антинейтрино: Первый - бета-плюс распад, А второй - минус-распад. Как мы только что узнали, Появиться должен калий. Калиевый ты удар В своем сердце ощущал - От "руки" оно сжималось. Отношенье нарушалось Калий:натрий, а за сим - Нервный импульс вместе с ним. И прострелит как щемленье Иль оргазмное томленье Импульс, вместе с этим ряд - Двухступенчатый распад: Калий - в хлор и гелий только, Хлор - распад по двум потокам: Фосфор, гелий и нейтрон (Белоангельский пусть он), Сера, гелий и нейтрино Или же антинейтрино (Путь второй если учесть – Чертовщины в нем не счесть, Но скажу я вам: похоже - Черноангельский он тоже). Может быть скажу я зря - Есть крамольная мысля: Оба Ангела спасают. Почти каждый из нас знает: Погибают паразит И микроб, как диоксид При окуриваньи серой Их коснется - самый верный Это способ и простой В процедуре нужной той Избавленья от инфекций, То есть способ дезинфекций. Умолчу, пожалуй, я – Вовлекается земля, Да, алюмосиликаты, Алюминий - в цикл, ребяты, И качает он лептон. Но я лучше не о том. Есть еще, он интересный. Был когда я деревенский, Сорок кур, я наблюдал И балансы составлял, И с котом потом считали – Превращают в кальций калий, В скорлупу для яица Куры, калий – в молодца, А не то – и алюминий, Но уж это слишком сильный Допуск, это признаю И о нем не говорю. Обратимые процессы Ядерные. Интересы Есть мои: жару легко Выношу, коль молоко Я в избытке выпиваю - Восемь литров в день, я знаю! - Это кальция запас Создается и я вас Уверяю – с охлажденьем. А в морозы – с выделеньем Колоссальной теплоты Распадается, и ты Видел это в Казахстане, Удивлялись же вы сами: Как морозы в сентябре Грянули тогда, а мне Только жарче становилось, Голым спать мне приходилось И девчат собою грел… - Я не раз на то смотрел, В спальнике околевая. Говорили мне, я знаю И про Северный Урал – Ты там тоже согревал В пятьдесят мороза, видел Я на снимаках, в каком виде, На привале, ты сидел… - Да на марше я вспотел - В пятьдесят в одной рубахе, Как представлю, ужас, страхи. В окруженьи облаков От источника паров, Будто вылез ты из бани. - Мы пришли к лептону. Сами. Так задействован лептон, И не нужен Пентагон: Электронные нейтрино И мюонные нейтрино, О которых я сказал И источник показал, Вместе с ними - электроны Называются лептоны. Фермионы также мы Называем их - Ферми, Также Дирака статистик Хватит их характеристик Всех надежно подчинять. Мы не будем причислять К ним еще и плюс-мюоны: Они в антиэлектроны И нейтрино "мю" и "е~" Распадаются вполне В миллионную секунды. Но вопрос у Сигизмунда? - Время жизни остальных? - Бесконечность! В этом их Есть особенность крутая. Но еще мы точно знаем Из теории, она В практику уж введена: Вместе с тем, что есть лептоны, Есть точь-в-точь антилептоны - Иль лептоны, только вспять Им по времени гулять, В прошлое, для всех - обычно. Оседлав же их прилично, Можно в прошлое пройти. Не желает кто пути Пусть не в минус бесконечность, Но вот в минус многовечность? - Я бы мог бы проводить. - Продолжаешь ты шутить? Или это все серьезно? - Спохватилась Билич поздно, - Снова шутка и намек? - Шутка - вертолетный полк? Шутки шутит контрразведка? До ее допросов редко Кто желает доживать - Не тебе ли это знать Лучше, чем кому другому? - Кипятился по-большому Колоссовский, - Я иду В прошлое, имей в виду: Надо мне так лет на тыщу - Кое что ищу. - Поищем, - Волк бесстрастно отвечал. Сигизмунд теперь молчал. Только бедная Волчица Не могла остановиться: - Все, я больше не могу, Я в другом вам помогу, Я устала от лептонов, Электронов и нейлонов, Дайте мне сто килограмм И побегаю я вам. - Что еще хотел, ребяты, Вам сказать я: технократы Обманули себя, но И Европу заодно (И дошманов, это ладно – Их теперь жалеть не надо): На технический лептон Вдруг естественный лептон Обнаружился, не так ли? Сконструируют для драки Они новое дерьмо, Гипер-супер-, все равно В человеке есть, в природе, Может, в каждом есть народе Сверхпростой ответ ему - Адекват супердерьму. Но с оружием народу Защищать свою свободу. ................ Вот прошли мы полпути - До конца нам не дойти. Некоторые частицы Здесь успели появиться, Остальных не помяну, Пока хватит. Подчеркну, Что эффект тогда сильнее, Когда мы двоих имеем: Приближаются друзья - Восстанавливаюсь я, С Белым Ангелом обычно. Все, конечно, непривычно. Знаю я: отец и сын - И удар производим, Единично. Брат с сестрою - Тоже было раз со мною: Замочили мы лицо - Выше нет - факт налицо. Единично и невольно, За других, непроизвольно, В страшной злобе, это я "Обобщаю", что ж - родня, Не любые, правда, оба - С энергетикой особой, Кой чего еще там есть, Что не можем мы учесть, Сдвоившись, удар наносят Единичный. Если спросят: Можно ли и групповой? Не дает мне опыт мой Прежний, точного ответа. И не требовалось это, Впрочем, раньше никогда. Может, новая беда И раздвинула масштабы? Но сказал бы вот что я бы - Опыт прадеда: когда Вдруг коснулася беда Разных пар одновременно И почти одновременно Вдруг удар произвели - С сотрясением земли Энергетика сравнится. Не могло ль это случиться С вертолетным тем полком? Повторяю я, притом Для масштабного удара Разных две должны быть пары - Вот тогда произведут. Я признаюсь - было тут. Билич быстро закивала: - Но я этого не знала! - Где-то пара тоже есть! Пенхежевский может счесть. И с тебя беру я слово: Ты не выскажешь такого, Ты не скажешь ничего, Что бы навело его. Катиных вполне я знаю - Не сестра ее родная, Не родная, в общем, кровь, Пусть и ненависть. Любовь Этой пары несомненна К Катерине. Непременно Поклянись, сейчас же, пусть Это глупость. - Нет. Клянусь!